Читать книгу - "Гражданская жена с ридикюлем - Светлана Николаевна Костенко"

Второй мужик от неожиданности свалился с лавки в кусты. А третий посоветовал Офелии выпить с ними. Офелия начала говорить текст, подглядывая в листочек политтехнолога. Первый мужик уверенно сообщил своим товарищам, что у Офелии белая горячка. Второй мужик, особо впечатлительный, опять упал под лавку. Третий попытался быть вежливым и сказал, что Офелия несет какую-то фигню (фраза приводится в литературной обработке) и лучше ей вообще пойти поспать.

– Так я и знала… Неубедительно…

Расстроенная Офелия зашла в квартиру. Хотела еще поучить текст, потом подумала, что утро вечера мудренее, и текст лучше выучить завтра с утра. Она включила фильм, потом еще один, потом третий, и заснула уже под утро.

Проснулась Офелия от телефонного звонка. «Политехнолог, хмырь, наверное, звонит, больше некому», – подумала она и отключила телефон. Решила, что поедет в деревню не на утреннем автобусе, а на дневном. «Как раз на ярмарке побольше народу соберется, а я текст поучу». Однако днем Офелия находила для себя тысячу причин, чтобы не готовиться к выступлению. Она еще раз помыла пол, постирала шторы, сделала небольшую перестановку мебели. На дневной автобус она не успела и решила, что приедет на площадь вечером. «А что? Это лучшее время! Как раз люди с работы пойдут, там будет столпотворение, идеальное время для выступления!»

Потом ей страшно захотелось ветчинки. Офелия сходила на рынок, купила себе на последние деньги свою любимую колбасу, вернулась домой и, хорошо покушав, заснула. Проснулась поздно вечером, решила, что смысла в деревню ехать сегодня нет, а лучше поехать туда завтра. «Что за дурацкая идея выступать перед людьми в пятницу?» – уговаривала она себя. – «До выборов в воскресенье они все забудут! Лучше приеду в субботу, и народу в выходной будет больше, и я текст лучше выучу».

Телефон она решила вообще не включать, чтобы не перепираться с политтехнологом. «В конце концов, почему все надо делать так, как он сказал? И кто он вообще такой, чтобы я перед ним оправдывалась и договаривалась, когда мне лучше с народом говорить? Пусть скажет спасибо, что я на всю эту авантюру согласилась!» – подумала Офелия и впервые за много дней заснула в хорошем расположении духа.

Глава 35

Как Офелия повздорила с Белиндой

Продолжение непредсказуемо, даже предполагать не стану… Жду продолжения, с нетерпением!

Ома/Яндекс. Дзен

Утром в субботу Офелия взяла себя в руки, на несколько раз прочитала текст выступления и отправилась на автовокзал. Там сразу же столкнулась с Матвеем, который сегодня был водителем на рейсе. Матвей удивился, что Офелия ночевала в городе. Из этого Офелия сделала вывод, что его опять не было дома, и ее отсутствия ночью он не заметил. Ей очень захотелось поругаться с гражданским мужем, но она решила поберечь энергию для выступления перед избирателями. Матвей же, стоя возле автобуса в ожидании пока пассажиры сядут на свои места, взахлеб рассказывал Офелии последние новости.

Юра на днях перевозит в деревню свою маму. Тамара Михайловна, бывшая свекровь Офелии, отказалась много лет назад от общения с ней и Оксанкой. Она с большим удовольствием проводила все свое свободное время за игрой в карты и весьма преуспела в этом занятии. Матвей шепотом, но еле сдерживаясь от восторга, вещал, что с ее умениями можно и на игорный бизнес замахнуться. Офелия смерила своего муженька презрительным взглядом и ехидно спросила:

– И кого вы в деревне обыгрывать собрались? И что ставить будете? Портки свои или, может, крупнорогатый скот?

Матвей возмущенно махнул в сторону Офелии рукой и в который раз уже обозвал ее «темной женщиной». Он сказал, что в деревню можно привлекать желающих из города. Здесь даже спокойнее будет, меньше контролирующих органов.

– Вас посадят! – убедительно и насмешливо заверила его Офелия.

– Не посадят! – так же убедительно и несколько надменно ответил Матвей. – Весь бизнес на Юре, а у него будет депутатская неприкосновенность!

– Так его еще никто не выбрал в депутаты!

– Выберут! – утвердительно ответил Матвей. – Не за тебя же людям голосовать!

Обидевшись на его пренебрежительный тон, Офелия хотела было зайти в автобус и сесть на свое место. Но решила уточнить, откуда у Матвея такая уверенность?

– Так я сколько листовок распространил. Сколько ночей не спал, расклеивал! Юру теперь в нашей деревне и в нескольких соседних все знают!

– А, ну тогда это 100% гарантия! – ехидно согласилась Офелия. – Странно, что вы еще не начали отмечать свою победу!

Матвей заверил, что за этим не заржавеет, посмотрел на часы и спешно пошел занимать свое водительское кресло.

…Автобус остановился прямо возле площади, где проходила сельскохозяйственная ярмарка. Народу было очень много. В несколько рядов стояли прилавки с разной фермерской продукцией. На импровизированной сцене сменяли друг друга концертные номера разных творческих коллективов. Часть народа толпилась возле сцены, часть дегустировала продукцию и делала покупки. Офелия бродила среди людей и искала политтехнолога. Но ни его, ни Забубырзика, ни фотографов с корреспондентами она не увидела. «Странно, куда все подевались? Я уже настроилась на денежное вознаграждение, а их никого нет! Самой что ли на сцену лезть без спроса?», – Офелия бродила по ярмарке и раздумывала, что ей делать. Потом решила, что все-таки лучше посоветоваться с заказчиками, и отправилась в сторону предприятия «Заготзерно».

Несмотря на выходной день, контора была открыта. Офелия еще из коридора услышала крики из кабинета директора. Она постучалась и вошла. В кабинете за столом сидел красный, как рак, Забубырзик, посреди кабинета стоял злой и чем-то очень недовольный политтехнолог, за столом переговоров сидели расфуфыренные Белинда Францевна, жена директора, и его дочь Эльза. Все что-то одновременно говорили, о чем-то спорили. При виде Офелии все разом замолчали, уставились на нее, несколько секунд смотрели молча. Потом дамы и политтехнолог начали орать уже на Офелию, а Забубырзик молчал, только почему-то закрыл голову руками, как будто боялся, что его побьют.

Офелия никак не могла понять, в чем именно ее упрекали. Люди кричали, а у нее не получалось даже вставить слово, чтобы прояснить ситуацию. Она сначала слушала молча, а потом стала огрызаться, говорить, что она не приехала по уважительной причине, но вполне может обратиться к избирателям сегодня, тем более, что народу на площади пруд пруди.

– День тишины! – орал политтехнолог. – Вы что-нибудь слышали про день тишины? По закону за день перед выборами запрещена любая агитация и публичные выступления кандидатов.

Офелия растерянно молчала. А политтехнолог просто нецензурно выражался в воздух. Белинда хотела было что-то сказать Офелии, но, смерив ее презрительным взглядом, передумала и обратила свой гнев на Забубырзика. Кричала, что ему ничего нельзя доверить, стоило ей что-то не проконтролировать, как весь план был испорчен. Забубырзик так и сидел за своим столом, опустив голову и прикрыв ее руками. Он был грустный и подавленный.

– Ну, я, пожалуй, пойду, – сказала не менее грустная и подавленная Офелия, до которой дошло, что денежное вознаграждение пролетело мимо, как фанера над Парижем. Она повернулась к двери и тут же услышала сзади недовольный окрик Эльзы:

– Кстати, мы вас уволили! Еще вчера!

Для Офелии эта новость была ударом. Денег не заплатили за свою авантюру, еще и уволили! Она хотела было поскандалить, попытаться отстоять свои права, но, увидев злобные лица Белинды и Эльзы, поняла, что силы неравны и ничего она не добьется.

– А как же зарплата за отработанные дни? Вы не имеете права не отдать! Я могу получить деньги в кассе в понедельник?

Белинда встала из-за стола, молча прошествовала мимо Офелии, вышла из кабинета и через минуту вернулась с конвертом, трудовой книжкой и листком бумаги в руках.

– Зачем же ждать до понедельника? Я еще вчера дала распоряжение, и кассир с кадровиком все подготовили. Вот ваш расчетный лист, трудовая и зарплата за отработанные дни.

Офелия машинально достала деньги из конверта, пересчитала. Потом бегло пробежалась